97.
ЧАСТЬ 4.
АПОЛОГЕТЫ БИАРМИИ - ПЕРМИ
Итак, почти полтора столетия название Биармии не появлялось на картах издателей географических атласов и на страницах книг западных писателей, пока в 1673 году во Франкфурте не вышел объемный труд немецкого философа Иоганная Шеффера (1621-1679) под названием "Лаппония" ("Lapponia") - древнее обозначение Лапландии.
Задавшись вопросом, почему Биармия исчезла с карт Европы, он принялся за изучение сведений древних авторов. Так, анализируя карту Олауса Магнуса, Шеффер сделал вывод, что одна и таже страна на вевере у скандинасвских и исландских составителей сагназывалась Биармией, а у западноевропейских писателей - Скридфиннией, Скритифинией. В конце концов, устоявшуюся традицию изображать Биармию на Кольском полуострове неожиданно нарушил другой немец - Генрих Бангерт.
После выхода в 1659 году третьего издания книги Гельмольда "Славянская хроника" имя Генриха Бангерта стало хорошо известно широкому кругу любителей истории из-за своих подстрочных, часто весьма простарнных примечаний к этой книге, имевших отношение к знаменитому сочинению. Саксона Грамматика.
98.
Вероятно, взяв за основу его сообщение о дальней и ближней Биармии, Бангерт вдруг значительно расширил границы первой страны (дальней Биармии), отождествив ее при этом с Пермью Великой. Эта глубочайшая ошибка средневекового комментатора привела к тому, что позднее его мысль о тождестве Биармии и Перми без разбору стали цитировать, причем это продолжается, на наш взгляд, по сей день. Итак, Генриха Бангерта можно уверенно назвать "отцом" рождения Биармии-Перми. И последователей такого утверждения, как показывает практика, оказалось очень много.
После Полтавского сражения в 1709 году, когда ПетрI разгромил шведскую армию КарлаXII, к русским попало в плен очень много соллдат и офицеров, сосланных позднее в Сибирь. Среди них был подполковник Филипп Иоган фон Страленберг (1676-1747), ставший впоследствии всемирноизвестным исследователем Севера. Он, конечно, мог и не иметь предстваления о знаменитых комментариях Бергерта, вероятней всего, так и было на самом деле. Однако это не помешало ему в своем историко-географическом описании Северо-Восточной Европы и Сибири одному из первых прийти к такой же мысли отождествления Перми и Биармии, указав на звуковое сходство в этих двух наззваниях, и поэтому посчитать их за одну и ту же страну.
Хотя стоит отметить, позднее Страленберг изменил свое мнение и расположил Биармию в Карелии и Подвинье со столицей в Холмогорах. Он пишет, обнаруживая знакомство с произведениями Саксона Грамматика и Снории Стурлусона: "Биарма же, которая ныне Карелией называется, прежде имела особливых своих королей, которые славою были не меньше финских и других полуночных королей. В бога почитал народ сей идола Юмалу, которому сооружен был богатый храм.
99.
Ичто народ сей такожде построил многия городы и ярмарки учредил.
При сем я напоминаю учиненную от меня Табель полиглотическую [ещё один труд Страленберга.-Авт.],в которой можно видеть, что Фины, Пермяки и Биармы, також и Остяки говорят одним языком".
Как видно из этих строк, он все же различал жителей Перми и кореное население Биармии, т.е., получается, это не одна и та же страна, причем Биармию он отождествляет уже с Карелией. Из "Шведской библиотеки" Сталенберг приводит одно интересное известие о Биарманланде:"Йокуль Седьмой, король Финляндский, имел мир и согласие со всеми своими соседы, с жителями же Биармскими учинил мирный завет, которыя тогда великое купечество с финляндцами производили, чему и Торфей[Тормод Торфей.-Авт.] в гистории Норвегской согласует, объявляя, что область Биарма лежит на рекеДвине по Белому морю (то есть вышепомянутыя Холми или Колмогоры)". Кстати, упомянутый труд, составленный профессором права Христином Нетельбладтом (1696-1775), включало в себе неизвестное отечественным историкам анонимное сочинение 1ё670-х годов "Хроника Финляндии", в котором переычислены 14 доисторических королей Финляндии, и что очень любопытно, так упоминаличь короли(цари) соседней с ней страны- Биармии.
Итак, из двух появившихся Биармий, одну из которых он соотносил с Пермью, а другую с Карелией и Двиной, все же, в конце концов, Страленберг вместе с Тормодом Торфеем склонился в пользу последней. То есть он отождествил Холмогоры (а значит, Холмогардию) Биармией, расположенной в Подвинье и на берегах Белого моря, богатой "рыбьим зубом", солью, шкурами морского зверя, салом, удивительной охотничьей птицей - соколом, мамонтовой костью и другими оварами.
100.
Конечно, труд Страленберга оказал значительное влияние на последующих исследователей. Его книга в короткое время стала известна широкому кругу ученых, он становится самой яркой и авторитетной фигурой в изучении Севера и в частности Биармии. Позднее его отождествление Биармии с Пермью было прнято отечественными и зарубежными историками безоговорочно, как нечто, не требующее доказательств.
Известный русский историк Василий Никитич Татищев не стал такм исключением. Он все делал для того, чтобы интереснейшее сочинение Сраленберга о древностях Российского государства вышло в России, но, к сожалению, у него ничего не получилось с этой затеей.
Они были хорошо знакомы, эти будущие две знамениточти. Еще находчсь в Тобольске, накануне своего отъезда на родину, пленный швед встречался в нашим знаменитым историком, в то время управляющим казенными заводами на Урале. По долгу государственной службы, а именно для обучения молодых русских мастеровых горному делу и вербовке шведских мастеров для горных предприятий Урала, по указанию царя В.Н.Татищев в 1724 году бы направлен в Швецию, где пробыл почти два года.
Нахоодчсь в Швеции, он не упустил возможности познакомиться с учеными, побывать в библиотеках и архивах в поисах материалов, связанных с историей Российчкого государства. В стокгольме Татищев общался с учеными, знавшими скандинавские саги и предания оп походах норманов на восток. Там он снова встретился со Страленбергом. И позднее, когда писал российскую историю, В.Н.Татищев использовал исследования по Северу Страленберга, в то числе его сообщение о Биармии.
101.
Как же дает объяснение названию Биармии и где располагал ее са В.Н.Татищев? Во-первых, подобно Сраленбергу, он отождествил ее название с Пермью и дал свое объяснение происхождения имени этой северной страны: "Биария, у оных писателей довольно часто упоминаемая область великая. Имя сие, думаю, сарматское, а поскольку тутошние сарматы сместо Б употреляли П, то имеет быт Пярмия. В оном языке точного значения названия не нахожу, а подобные ему Периама, - вольная земля или республика, Убеурма, или Пеурма - Оленья земля... по множеству тогда оленей, которых и ныне еще не мало, Оленья земля могла быть именована". Границы Биармии Татищев расширил от Финляндии до Уральских гор, включив в нее Карелию, Лапландию, Русь, Поморье с Пермью. Эту территорию, названную позднее новгородцами Поморьем, великий иторик впервые отождествил со скандинавской Биармией. Одновременно Татищеву можно отдать пальму первенсва в ошибочном выводе о происхождении ее названия от летописной Перми. Вероятно, он был введен в заблуждение, как и Страленберг, их звуковым сходстовом. Поэтому не стоит удивляться, что не смог избежать отождествления Биармии и Перми и наш знаменитый земляк Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) - поэт, художник, ученый-естестовиспытатель мирового значения, поборник отечественного просвещения, развития русской науки, экономики, прекрасно владеющий более чем 30 иностранными языками и ко всему прочему - ещё замечательный историк. В своей знаменитой "Древней Российской истории" М.В.Ломоносов, сслыаясь на "северных авторов" (Снорри Стурлусона, а также
102.
Саксона Грамматика), пишет о Биармии буквально следующее: "Пермия, кою они Биармией называют, далече простиралась от Белого моря вверх, около Двины-реки, и был народ чудской сильный, купечествовал дорогими звериными кожами с датчанами и с другими нормандцами. В Северную Двину с моря входили морскими судами до некоторого купеческого города, где летом бывало многолюдное и славное торговище: без сомнения, где стоит город Холмогоры, ибо город Арханглеской евда за двести лет принял свое начало (в1584году.- Авт). Народ почитал идола Иомалу, что на ливонском, финском и на других чудских диалектах бога значит". Кстати, эти "северные авторы" при всем нашем уважении к великому земляку, никогда Биармию не называли Пермью, - они сообще не знали такого топонима и этнонима. Но что саое интересное в данном фрагменте, М.В.Ломоносов отождествляет Биармию с Пермью, вероятно, позаимствовав такие сведения у Страленбергка, но локализует ее, однако, на Северной Двине, взяв это из исландских саг Снорри Стурлусона, а столицей Биармии объявляет Холмогоры, вероято, благодаря сведениям своего постоянного научного оппонента - академика Гарарда-Фридриха Миллера (1705-1783). Только аргументация у Ломоносова иная - потму Холмогоры были главным торговым местом Биармии, что в те времена ещё не существовало города Архангельского. Стоит еще подчеркнуть, называя столицей Биармии Холмогоры, М.В.Ломоносов выступает против отождествления их Холмградом скандинавских саг. В своих замечаниях к диссертации Г.-Ф. Миллера русский ученый пишет, что ни в коем случае нельзя производить имя города Холмогоры от Холмградии: "Имя Холмогоры соответствуют весьма положению места, для того, что на островах около его лежат холмы, а на маерой земли горы, по
103.
которым и деревни близ оного называются, например, Матигоры, Верхние, Нижние, Каскова гора, Загорье и прочее". Не будем комментировать такое, мягко говоря, наисное объяснение нашего знаменитого земляка, ведь кому как не ему было знать, родившемуся в этих местах, что никаких высоких холмов, тем более гор на островах, где он родился, и отродясь не бывало. В русских летописях, начала XIV века, эти места отмечены под названием Колмогоры, вероятно, образованные от угро-финского слова Кольм - значит три. Вероятно, не избежал влияния Страленберга и Ломоносова Михаил Дмитриевич Чулков (1743-1792), по прову названный историками "Отцом русской коммерции" за создание своего интереснейшего фундаментального многотовного труда "Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах... М.Д.Чулков, опираясь на известия византийского историка Лаоника Халкокондила (1430-1490), книгу далматинского историка Мавро Орбини (ум.1614) "Славянское царство", произведения Снории Стурлусона, Саксона Грамматика, а также - на упомянутых историков, представил живописную картину торговых отношений на Севере в древние времена. Хотя Чулков, как и предыдущие авторы, является сторонником отождествления Бирмии с Пермью, однако столицей древней Биармии у него являются наши Холмогоры: "Славены-руссы производили торговлю мехами и прочими товарами на Белом море и по Северному океану ещё до времен Рюрики. Пермия или Биармия далече простиралась от Белого моря вверх около Двины реки, где обитал народ чудской сильный, купечествовал дорогими звериными кожами с датчанами и другими нормандацами.
104.
В Северную Двину реку входили с моря морскми судами, где летом бываломноголбдное и славное торжище. Без сомнения, где стоит город Холмогоры, бысшие столицей древней Биармии". Знакомы Чулкову и путешествия арабских купцов. Он подробно рассказывает о былом торговом величии Перми и значении ее столицы Чердыни, как связующего звена между торговцами из Персии, Индии и племенами, обитающими на побережье Ледовитого океана, а также говорит о древних водных путях, соединяющих юг и север Европы и Азии:"Пермия имя сей стране осталось от дрвеней северной области Биармии, которая до Рурика, праотца великих князей Российских, имела собственных соих государей, мужеством и воинами славных, и простиралась от рек Вишеры и Печеры к западу даже до Финляндии... Из древнего города Чердыни, или стоявшего от него в 25 верстах, на самом берегу реки Камы города, которого и ныне знатные развалины еще видимы (по мнению пермского исследователя И.Мосшега, этот город был разрушен войсками Ивана III в 1472 г. В одной из летописей город назван Анфалово. Это чисто русское имя, считал ученый, значит поселение должно носить другое название:" надо полагать, что этот город и был столицей коми народа во время его независимости, который, вероятно, и назывался Пермой или Пармой, откуда происходит название Пермия, Пермь Великая, пермяне, а на скандинаских языках - Биармия, биармийцы и.т.д. (Мосшег И. Коми-народ, как участник в мировой торговле в прошлом//Коми-Му, №4, 1926, С.34-37), где находят множество золотых и серебрянных вещей, из древних купеческих городов Волгары и других, яко центра евроейской и азиатской торговли, в Северный океан рекою Печерою; а в залив онаго или Белое море Двиное, также и из Скифского и Белаго или Мурмаснкого моря, в оные города ходили купеческие каравны. А иногда индийские и персидские купцы из Каспийскаго моря реками Волгою, Камою, Печерою и Двиною в Северный океан, или по тогдашнему названию в Скифское море, для торговли со Швециейю, Норвегиею и прочими государствами приходили".
105
Конечно, трудно согласитьс с таким утверждением историка, что индийские и персидские купцы от берегов Индийского океана доходили прямиком аж до самой северной оконечности Европы и торговали с Норвегией. Из рассказов самих же арабских путешественников известно, что севернее Чердыни они не поднимались. Столица Перми являлась тем главным конечным торговым перевалочным пунктом, где они продавали или обменивали свои товары северным племенам на мех и пушнину, моржовую и мамонтовую кость, а также другие товары, чем была богата тогда "полунощная" земля. А то, что сквозные торговые пути реально существовали, не подлежит сомнению. Только персидские и индийские товары перевозились дальше на север по волокам и река не арабским купцами, а северными племенами, теми самыми биармами исландских саг. И свозились товары к другому важному торжищу на Севере, в селение, где позднее появились летописные Колмогоры или, может быть, в Пур-Наволок на берегу Северной Двины, где впоследствии на месте древнего биармийскиго святилища вырастет монастырь Святого Михаила Архангела. Почти в одно время с М.Д.Чулковым, задумавшим написать книгу об истории российской торговли , в 1770 году в путешествие по Пермскому краю отправился Николай Петрович Рычков (1746-1784). Находясь на военной службе, капитан Н.П.Рычков принимал участие в экспедиции известного естествоиспытателя, академика П.С.Палласа по Казанской, Оренбургской, Уфимской, Вятской и Пермской губерниям.
106
Побывав в Пермской губернии, Рычков стал считать Чердынь "первенствующим и старейшим из всех селений Перми", хотя это, наверное, было очень смелое заявление, т.к. известно, что до прихода в эти края Стефана Пермского та не упоминалась в русских летописях. При описании Соликамской провинции Рычков, делая выкладки о древностях пермских, отождествил ее, как и предыдущие авторы, с Биармией, в которой "обитали люди чуди, соединенные с некоторыми поколениями славянского народа". В своих "Записках" капитан Рычков уже не говорил так прямо о том, как предыдущий автор, что арабские купцы от Каспийского моря совершали торговые путешествия до Белого моря, он говорит о конечном пункте их поездок - Чердыни" "Придания народные утверждают, что индианцы и персияна, приходя до устья реки Волги, оставя свои корабли, перегружались в такие суда, коими удобные можно пройти вверх по рекам Волге и Каме до города Чердыня. В чем состоял торг между древними народами, наверное, неизвестно; однако можно думать, что индийцы привозили к ним золото, серебро, шелковые товары и т.п.; напротив того, здешние народы продавали им пушной товар, которым они в самой древности изобиловали паче всех других народов", Если же говорить о связях народов северо-востока со среднеазиатскии и восточными странами, то по мнению исследователей, они соуществовали с мифологических времен, с рубежа античного мира и раннего Средневековья. В ту пору существовало два вида основных путей : водный - волжский и сухопутный - караванная дорога через Урал, Сибирь и Центральную Азию. Такие связи подтверждаются археологическими находками.
107.
Более трех столетий назад появились первые сведения о том, что в северной части России и в прибалтийских странах иногда стали обнаруживать клады с монетами древнего Востока. Как они могли оказаться на севере Руси, откуда занесла их нелегкая в такие отдаленные края? У наших летописцев ничего не говорилтся о столь древних временах. История российская начинается, как вы знаете, с пришествия Рюрика со товарищи на новгородскую землю в 862 году, а найденные арабские монеты относятся к периоду не только IX-X столетия, но даже к VII-VIIIвекам.
В 1846 году вышла книга молодого ориенталиста П.С.Соловьева, в которой ученый представил все сведения о найденных в России кладах с арабскими или, как еще называют, куфическими монетами. Долгое время нумизматы прошлых веков больше обращали внимание на римские или римско-византийские монеты и медали, незаслуженно обходя вниманием монеты мусульманских народов. А они все же были интереснее для науки, т.к. давали возможность четко фиксировать определенный период сношения между арабскими странами и теми государствами, где найдены, по одной главной причине. При вступлении на престол каждый новый восточный правитель старался перечеканить монеты своих предшественников, заменяя их новыми с собственным именем и титулом, которые, в свою очередь, быстро вытесняли из обращения прежние.
В европейских странах ученые давно отметили эту особенность куфических монет. Поэтому, например, в Швеции государство с начала XVI века присвоило себе право на все клады, найденные на ее территории и тем самым сохранило их для науки. С 1547 года там начали описывать местонахождение отысканных кладов и их содержание. А в 1775 году ученый Ауривилиус сделал первое перечисление кладов с восточными монетами, открытых в Швеции.
108.
В это время стали поступать сведения из России о подобных находках с серебрянными куфическими монетами. Именно тогда и возник вопрос, каким образом эти монеты появились на севере Европы. По мнению другого шведского ученого, Олофа Тихсена, куфические монеты были занесены в Швецию через Россию путем торговли, и именно посредством русских купцов, торговавших с арабами на берегах Каспийского и Черного морей.
Первое известие о кладе с арабскими монетами, найденном в России, относится к 1785 году. К сожалению, него еще долгое время никто не обращал внимания ни на местонахождение кладов, ни на их содержание. Между тем большая часть кладов выкапывалась и частенько попросту уничтожалась путем переплавки монет в слитки у местных кузнецов, естественно, не оставляя следо для истории. Так, например, на берегу Ладожского озера, в 12 верстах от устья Волхова, был найден клад, оцененный в баснословную для тех лет сумму - более семи тысяч целковых. Подобный по стоимости клад был обнаружен и в Великих Луках. Однако вся эта огромная масса монет из бочонков быстро перекочевала в плавильные тигли.
Начало торговых отношений арабских стран с Северо-Восточной Европой можно определить только по монетам, находимым в кладах на упомянутой территории. Так как самые древние из этих монет принадлежали к концу VII века, то следовательно, утверждал П.С.Соловьев, исторически начало торговых отношений России с Востоком можно отнести к VII столетию, хотя позднее он пересмотрел свою точку зрения, обнаружив клад исключительно из серебряных сасанидских монет V и VI веков. Однако исследователи прошлого столетия высказали мысль, что связи Севера с Востоком имеют более древнюю историю.
109.
Польский ученый С. Пржеворский (1933) датировал начало торговых отношений более ранним временем, заметив, что "торговые связи между Передней Азией и Восточной Европой можно проследить, начиная со второй половины III века до.н.э." Он утверждал, уже в начале нашей эры персидские купцы совершали торговые поездки на Север, за Волгу и Каму, "в районы финно-русских племен, чтобы приобрести там меха". Более того, по его данным, в Пермской губернии (недалеко от Гладенова) были найдены монеты основателя Кушанского государства ( расположенного в верховьях реки Амударьи) - царя Кадфиза I, царствовавшего с 30-х годов до н.э. до 10г. н.э.
Сведения о торговых связях Востока и Севера можно найти в книгах арабских писателей. Арабы описали торговые операции своих современников, соотечественников-купцов, осуществляемых на крайнем северо-востоке Европы, целью которых было приобретение дорогих северных мехов, моржовой кости, соколов-кречетов, янтаря, жемчуга, воска, меда и прочих товаров, которыми была богата северная земля. Для их обмена использовались арабские деньги, что подтвердили позднее искатели подземных кладов. Кроме наличия монет, за все перечисленные товары жителей Севера арабы, персияне и хорезмцы платили традиционными восточными изделиями: драгоценными камнями, бисером, булатными клинками, шелковыми и шерстяными тканями, овощами, пряностями, вином, парчою, а также очень важными для северных зверобоев оружием - гарпунами и баграми, используемыми ими для рыбной и звериной ловли.
В 921 году Аббасидским халифом Муктадиром из Багдада на берега Волги в Булгар для проповедования мусульманской религии был отправлен посол Ахмед ибн-Фадлан ибн-аль-Аббас ибн Рашид ибн Хаммад.
110.
Здесь речь ведется, конечно, не о современной Болгарии а о Булгарском царстве, существовавшем в верховьях Волги в X-XIV веках. Столицей явлался город Булгар, позднее названный Биляром, расположенный в 14 верстах от Казани. По словам арабов, там имели свои складочные места и фактории купцы со всех концов света. Сюда приезжали купцы из Западной Европы, из Скандинавии, из Новгорода и Киева. В особенно большом количестве приезжали сюда восточные купцы. Арабы достигли этого города, вероятней всего, по Волге, поднимаясь по реке против течения.
Естественно, торговые сношения булгар с арабскими купцами не носили постоянный характер, а совершались в одни и теже месяцы, обычно в ленте-осеннее время, когда реки были не покрыты льдом. Вероятно, именно такие периодические встречи северных и восточных купцов, заранее знающих, что они продадут именно тот или иной товар и в определенное время, послужило прообразом будущих крупнейших ярмарок. В то же время справедливей было бы сказать, что все города IX и X веков, тот же Булгар, собственно были не городами в широком понимании этого слова, а носили характер меновых дворов кочевых народов.
В те времена город Булгар являлся самым северным пунктом непосредственной торговли Халифата и крайним пределом путешествия арабов, в том числе проповедника мусульманской религии Ибн-Фадлана. По завершению своего путешествия все виденное и слышанное он изложил своему повелителю в "Донесении Ахмеда ибо-Фадлана, посланника Муктадира к государю славян".
Конечно , стоит сразу отметить, что не все товары, вывозимые из Булгара, были произведены в Волжской Булгарии - те же моржовые клыки, мамонтовая кость Пушнина, другие товары могли быть добыты только на далеом Севере. Поэтому нетрудно предположить, что жители этого царства входили в торговые отношения соседними странами северо-Восток и северо-запада будущей России - Югро, Биармией, Эрзою, Весью, может быть, и Муромой и Мерей.
111.
Известная по древнерусским летописям Югра лежала за Уральским хребтом по обе стороны Оби и простиралась на восток до берегов реки Аян. По свидетельству арабских писателей, волжские булгары в X- XI веках производили меновой обмен с жителями Югорского края в какой-то одной точке Урала, не переходя горный хребет. Они выменивали привозимые ими клинки на шкурки пушных зверей.
Особый интерес вызывает сообщение о северном племени нод названием вису и одноименной стране, о которых поведал арабскому путешественнику царь Булгарии. Наверное, не ошибемся в заявлении, что наша летописная Весь не что иное, как упоминаемая ибн-Фадланом народ и срана Вису. Она распологалась севернее от летописных Муром и Мери ( современная Владимирская и Ростовская области) и граничила на севере с Биармией. Весь также посещалась булгарскими купцами, которые ездили туда на ладьях по Волге и Шексне для закупки мехов. Через эту страну они проникали и в Биармию.
Торговую связь веси с булгарами подтверждают находки арабских монет на берегах Шексны и Мологи близ города Весьегонска в XIX столетии. Торговля с весью была исключительно меновая. Арабы называли ее немой, потому что при совершении торга ни продавец, ни покупатель не видели друг друга в глаза. О такой торговле арабский ученый Закария Казвини (умер в 1283г.) сообщил следующее : "Жители Булгара привозят туда свои товары и торгуют ими. Каждый оставляет свой товар на отведенном для торговли месте, снабжает его свое меткой и уходит. Позднее он возвращается и находит рядом товары, нужные на его родине. Если он доволен ими, то забирает предложенные в обмен предметы и оставляет свои товары; в противном случае он уносит свои товары. При этом продавец и покупатель не видят друг друга".
112.
Чуть позднее автор знаменитого географического трактата под названием "Перечень стран", арабский ученый Абу-л-Фида (около 1300г.) сделал подобное сообщение о немой торговле, но только уже с обитателями берегов Северного Ледовитого океана. О поездках булгарских купцов на Крайний Север упоминает еще один арабский писатель - Ауфи (Xв.).
После сокрушительного поражения волжских булгар от русов князя Святослава и разрушения последними в 969 году Булгара, другим центром арабской торговли становится столица древней Перми - Чердынь. Свидетельством обширной торговли пермяков с арабами служат найденные в Прикамье дорогие урашения из золота и серебра, из драгоценных камней, монеты-подвески, а также знаменитые сасанидские блюда. На территории Пермской области археологами найдено больше половины всех известных в мире иранских серебрянных изделий. Это объясняется тем, что на Ближнем Востоке в VII-VIII веках распространяется мусульманская религия, запрещающая изображать людей и животных. И частенько сасанидские блюда, эти массивные серебряные с позолотой подносы с изображением животных и сцен из жизни царей, в большинстве случаев шли на переплавку. Население же северных областей употребляло сасанидскиек блюда как для уарашения жилищ, так и для культовых целей. Их бережно хранили и передавали по наследству от поколения к поколению.
113.
Стоит отметить главную особенность в восточной торговле с Севером. Рынки, подобно Булгару, кроме пермской Чердыни, в то время существовали на Ладоге (Алдегьюборг), в Холмогорах (Колмогоры) на Северной Двине - столице Биармии, а также на Печоре.
Нахождение на реке Печора кладов с восточными монетами, а также на берегу Северной Двины дают нам возможность предполагать, что волжские булгары, а позднее пермяки торговали с Биармией. Об этом свидетельствует найденные глад в низовьях реки Северной Двины в 1989 году. Около деревни Боры (Приморский района) на одном из дачных участков случайно был обнаружен глиняный кувшкин, в котором находилось около двух тысяч серебрянных монет и более десякта ювелирных изделий. Это теперь самая северная находка арабских монет. Специалисты определили, что нумизматичесая часть клада представлена тремя саманидскими монетами VIII-XI веков, которые могли появиться с Восток, где они чеканились в городах Средней Азии. Основную же массу монет составлют западноевропейские денарии X-XI веков.
В начале 60-х годов пролого столетия в ходе экспедиции в верховьях реки Печоры археологом В.И.Канивецом в береговой пещере под названием Канинская была найдена серебряная монета, копия Драхмы Сасанидчкого царя Варахрама V, правившего в 420-430гг. По определению специалистов, восточная монета принадлежала к одному из типов подражаний драхмам этого царя и чеканена в V-VII веках. Известны всего две точно такие монеты, хранящиеся одна в Британском музее, другая в Эрмитаже. И до 1989 г. ученые считали, что Канинская пещера я вляется самым северным пунктом находом монет сасанидского круга.
114.
Конечно, было бы заманчиво для исследователей сделать предположение, что арабы доходили до берегов Белого моря и Северного Ледовитого океана. Ведь доказано наличие старинного волока Шексна - Кубенское озеро - Северная Двина, а также соущесовование древнейшего пушного рынка в районе современных Холмогор (вспомните скандинавские саги). Более того, имелись другие водные пути на Север. Поднимаясь по Волге, торговцы доходили до впадения Камы, из которой затем по Вишере, Колве и ее притоку Вишерке достигали озера Чусового. Потом из озера по Вогульке поднимались до речки Еловки, здесь выгружали товар и оттуда через горный кряж по названием Печорского волока, длиной до 4 верст, тащили груз до речки Волосницы, впадающей в Печору, и затем плыли к побережью Ледовитого океана.
Еще один путь из Камы шел в начале также по Вишере, Колве, Вишерке, через Чусовое озеро, а затем в речку Березовку до Бухонина волока, тянущегося на 7 верст. По другую сторону волока течет речка Кима, по которой спускались сначала в Вычегду, попадая затем в Северную Двину.
.
продолжение
Задавшись вопросом, почему Биармия исчезла с карт Европы, он принялся за изучение сведений древних авторов. Так, анализируя карту Олауса Магнуса, Шеффер сделал вывод, что одна и таже страна на вевере у скандинасвских и исландских составителей сагназывалась Биармией, а у западноевропейских писателей - Скридфиннией, Скритифинией. В конце концов, устоявшуюся традицию изображать Биармию на Кольском полуострове неожиданно нарушил другой немец - Генрих Бангерт.
После выхода в 1659 году третьего издания книги Гельмольда "Славянская хроника" имя Генриха Бангерта стало хорошо известно широкому кругу любителей истории из-за своих подстрочных, часто весьма простарнных примечаний к этой книге, имевших отношение к знаменитому сочинению. Саксона Грамматика.
98.
Вероятно, взяв за основу его сообщение о дальней и ближней Биармии, Бангерт вдруг значительно расширил границы первой страны (дальней Биармии), отождествив ее при этом с Пермью Великой. Эта глубочайшая ошибка средневекового комментатора привела к тому, что позднее его мысль о тождестве Биармии и Перми без разбору стали цитировать, причем это продолжается, на наш взгляд, по сей день. Итак, Генриха Бангерта можно уверенно назвать "отцом" рождения Биармии-Перми. И последователей такого утверждения, как показывает практика, оказалось очень много.
После Полтавского сражения в 1709 году, когда ПетрI разгромил шведскую армию КарлаXII, к русским попало в плен очень много соллдат и офицеров, сосланных позднее в Сибирь. Среди них был подполковник Филипп Иоган фон Страленберг (1676-1747), ставший впоследствии всемирноизвестным исследователем Севера. Он, конечно, мог и не иметь предстваления о знаменитых комментариях Бергерта, вероятней всего, так и было на самом деле. Однако это не помешало ему в своем историко-географическом описании Северо-Восточной Европы и Сибири одному из первых прийти к такой же мысли отождествления Перми и Биармии, указав на звуковое сходство в этих двух наззваниях, и поэтому посчитать их за одну и ту же страну.
Хотя стоит отметить, позднее Страленберг изменил свое мнение и расположил Биармию в Карелии и Подвинье со столицей в Холмогорах. Он пишет, обнаруживая знакомство с произведениями Саксона Грамматика и Снории Стурлусона: "Биарма же, которая ныне Карелией называется, прежде имела особливых своих королей, которые славою были не меньше финских и других полуночных королей. В бога почитал народ сей идола Юмалу, которому сооружен был богатый храм.
99.
Ичто народ сей такожде построил многия городы и ярмарки учредил.
При сем я напоминаю учиненную от меня Табель полиглотическую [ещё один труд Страленберга.-Авт.],в которой можно видеть, что Фины, Пермяки и Биармы, також и Остяки говорят одним языком".
Как видно из этих строк, он все же различал жителей Перми и кореное население Биармии, т.е., получается, это не одна и та же страна, причем Биармию он отождествляет уже с Карелией. Из "Шведской библиотеки" Сталенберг приводит одно интересное известие о Биарманланде:"Йокуль Седьмой, король Финляндский, имел мир и согласие со всеми своими соседы, с жителями же Биармскими учинил мирный завет, которыя тогда великое купечество с финляндцами производили, чему и Торфей[Тормод Торфей.-Авт.] в гистории Норвегской согласует, объявляя, что область Биарма лежит на рекеДвине по Белому морю (то есть вышепомянутыя Холми или Колмогоры)". Кстати, упомянутый труд, составленный профессором права Христином Нетельбладтом (1696-1775), включало в себе неизвестное отечественным историкам анонимное сочинение 1ё670-х годов "Хроника Финляндии", в котором переычислены 14 доисторических королей Финляндии, и что очень любопытно, так упоминаличь короли(цари) соседней с ней страны- Биармии.
Итак, из двух появившихся Биармий, одну из которых он соотносил с Пермью, а другую с Карелией и Двиной, все же, в конце концов, Страленберг вместе с Тормодом Торфеем склонился в пользу последней. То есть он отождествил Холмогоры (а значит, Холмогардию) Биармией, расположенной в Подвинье и на берегах Белого моря, богатой "рыбьим зубом", солью, шкурами морского зверя, салом, удивительной охотничьей птицей - соколом, мамонтовой костью и другими оварами.
100.
Конечно, труд Страленберга оказал значительное влияние на последующих исследователей. Его книга в короткое время стала известна широкому кругу ученых, он становится самой яркой и авторитетной фигурой в изучении Севера и в частности Биармии. Позднее его отождествление Биармии с Пермью было прнято отечественными и зарубежными историками безоговорочно, как нечто, не требующее доказательств.
Известный русский историк Василий Никитич Татищев не стал такм исключением. Он все делал для того, чтобы интереснейшее сочинение Сраленберга о древностях Российского государства вышло в России, но, к сожалению, у него ничего не получилось с этой затеей.
Они были хорошо знакомы, эти будущие две знамениточти. Еще находчсь в Тобольске, накануне своего отъезда на родину, пленный швед встречался в нашим знаменитым историком, в то время управляющим казенными заводами на Урале. По долгу государственной службы, а именно для обучения молодых русских мастеровых горному делу и вербовке шведских мастеров для горных предприятий Урала, по указанию царя В.Н.Татищев в 1724 году бы направлен в Швецию, где пробыл почти два года.
Нахоодчсь в Швеции, он не упустил возможности познакомиться с учеными, побывать в библиотеках и архивах в поисах материалов, связанных с историей Российчкого государства. В стокгольме Татищев общался с учеными, знавшими скандинавские саги и предания оп походах норманов на восток. Там он снова встретился со Страленбергом. И позднее, когда писал российскую историю, В.Н.Татищев использовал исследования по Северу Страленберга, в то числе его сообщение о Биармии.
101.
Как же дает объяснение названию Биармии и где располагал ее са В.Н.Татищев? Во-первых, подобно Сраленбергу, он отождествил ее название с Пермью и дал свое объяснение происхождения имени этой северной страны: "Биария, у оных писателей довольно часто упоминаемая область великая. Имя сие, думаю, сарматское, а поскольку тутошние сарматы сместо Б употреляли П, то имеет быт Пярмия. В оном языке точного значения названия не нахожу, а подобные ему Периама, - вольная земля или республика, Убеурма, или Пеурма - Оленья земля... по множеству тогда оленей, которых и ныне еще не мало, Оленья земля могла быть именована". Границы Биармии Татищев расширил от Финляндии до Уральских гор, включив в нее Карелию, Лапландию, Русь, Поморье с Пермью. Эту территорию, названную позднее новгородцами Поморьем, великий иторик впервые отождествил со скандинавской Биармией. Одновременно Татищеву можно отдать пальму первенсва в ошибочном выводе о происхождении ее названия от летописной Перми. Вероятно, он был введен в заблуждение, как и Страленберг, их звуковым сходстовом. Поэтому не стоит удивляться, что не смог избежать отождествления Биармии и Перми и наш знаменитый земляк Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) - поэт, художник, ученый-естестовиспытатель мирового значения, поборник отечественного просвещения, развития русской науки, экономики, прекрасно владеющий более чем 30 иностранными языками и ко всему прочему - ещё замечательный историк. В своей знаменитой "Древней Российской истории" М.В.Ломоносов, сслыаясь на "северных авторов" (Снорри Стурлусона, а также
102.
Саксона Грамматика), пишет о Биармии буквально следующее: "Пермия, кою они Биармией называют, далече простиралась от Белого моря вверх, около Двины-реки, и был народ чудской сильный, купечествовал дорогими звериными кожами с датчанами и с другими нормандцами. В Северную Двину с моря входили морскими судами до некоторого купеческого города, где летом бывало многолюдное и славное торговище: без сомнения, где стоит город Холмогоры, ибо город Арханглеской евда за двести лет принял свое начало (в1584году.- Авт). Народ почитал идола Иомалу, что на ливонском, финском и на других чудских диалектах бога значит". Кстати, эти "северные авторы" при всем нашем уважении к великому земляку, никогда Биармию не называли Пермью, - они сообще не знали такого топонима и этнонима. Но что саое интересное в данном фрагменте, М.В.Ломоносов отождествляет Биармию с Пермью, вероятно, позаимствовав такие сведения у Страленбергка, но локализует ее, однако, на Северной Двине, взяв это из исландских саг Снорри Стурлусона, а столицей Биармии объявляет Холмогоры, вероято, благодаря сведениям своего постоянного научного оппонента - академика Гарарда-Фридриха Миллера (1705-1783). Только аргументация у Ломоносова иная - потму Холмогоры были главным торговым местом Биармии, что в те времена ещё не существовало города Архангельского. Стоит еще подчеркнуть, называя столицей Биармии Холмогоры, М.В.Ломоносов выступает против отождествления их Холмградом скандинавских саг. В своих замечаниях к диссертации Г.-Ф. Миллера русский ученый пишет, что ни в коем случае нельзя производить имя города Холмогоры от Холмградии: "Имя Холмогоры соответствуют весьма положению места, для того, что на островах около его лежат холмы, а на маерой земли горы, по
103.
которым и деревни близ оного называются, например, Матигоры, Верхние, Нижние, Каскова гора, Загорье и прочее". Не будем комментировать такое, мягко говоря, наисное объяснение нашего знаменитого земляка, ведь кому как не ему было знать, родившемуся в этих местах, что никаких высоких холмов, тем более гор на островах, где он родился, и отродясь не бывало. В русских летописях, начала XIV века, эти места отмечены под названием Колмогоры, вероятно, образованные от угро-финского слова Кольм - значит три. Вероятно, не избежал влияния Страленберга и Ломоносова Михаил Дмитриевич Чулков (1743-1792), по прову названный историками "Отцом русской коммерции" за создание своего интереснейшего фундаментального многотовного труда "Историческое описание российской коммерции при всех портах и границах... М.Д.Чулков, опираясь на известия византийского историка Лаоника Халкокондила (1430-1490), книгу далматинского историка Мавро Орбини (ум.1614) "Славянское царство", произведения Снории Стурлусона, Саксона Грамматика, а также - на упомянутых историков, представил живописную картину торговых отношений на Севере в древние времена. Хотя Чулков, как и предыдущие авторы, является сторонником отождествления Бирмии с Пермью, однако столицей древней Биармии у него являются наши Холмогоры: "Славены-руссы производили торговлю мехами и прочими товарами на Белом море и по Северному океану ещё до времен Рюрики. Пермия или Биармия далече простиралась от Белого моря вверх около Двины реки, где обитал народ чудской сильный, купечествовал дорогими звериными кожами с датчанами и другими нормандацами.
104.
В Северную Двину реку входили с моря морскми судами, где летом бываломноголбдное и славное торжище. Без сомнения, где стоит город Холмогоры, бысшие столицей древней Биармии". Знакомы Чулкову и путешествия арабских купцов. Он подробно рассказывает о былом торговом величии Перми и значении ее столицы Чердыни, как связующего звена между торговцами из Персии, Индии и племенами, обитающими на побережье Ледовитого океана, а также говорит о древних водных путях, соединяющих юг и север Европы и Азии:"Пермия имя сей стране осталось от дрвеней северной области Биармии, которая до Рурика, праотца великих князей Российских, имела собственных соих государей, мужеством и воинами славных, и простиралась от рек Вишеры и Печеры к западу даже до Финляндии... Из древнего города Чердыни, или стоявшего от него в 25 верстах, на самом берегу реки Камы города, которого и ныне знатные развалины еще видимы (по мнению пермского исследователя И.Мосшега, этот город был разрушен войсками Ивана III в 1472 г. В одной из летописей город назван Анфалово. Это чисто русское имя, считал ученый, значит поселение должно носить другое название:" надо полагать, что этот город и был столицей коми народа во время его независимости, который, вероятно, и назывался Пермой или Пармой, откуда происходит название Пермия, Пермь Великая, пермяне, а на скандинаских языках - Биармия, биармийцы и.т.д. (Мосшег И. Коми-народ, как участник в мировой торговле в прошлом//Коми-Му, №4, 1926, С.34-37), где находят множество золотых и серебрянных вещей, из древних купеческих городов Волгары и других, яко центра евроейской и азиатской торговли, в Северный океан рекою Печерою; а в залив онаго или Белое море Двиное, также и из Скифского и Белаго или Мурмаснкого моря, в оные города ходили купеческие каравны. А иногда индийские и персидские купцы из Каспийскаго моря реками Волгою, Камою, Печерою и Двиною в Северный океан, или по тогдашнему названию в Скифское море, для торговли со Швециейю, Норвегиею и прочими государствами приходили".
105
Конечно, трудно согласитьс с таким утверждением историка, что индийские и персидские купцы от берегов Индийского океана доходили прямиком аж до самой северной оконечности Европы и торговали с Норвегией. Из рассказов самих же арабских путешественников известно, что севернее Чердыни они не поднимались. Столица Перми являлась тем главным конечным торговым перевалочным пунктом, где они продавали или обменивали свои товары северным племенам на мех и пушнину, моржовую и мамонтовую кость, а также другие товары, чем была богата тогда "полунощная" земля. А то, что сквозные торговые пути реально существовали, не подлежит сомнению. Только персидские и индийские товары перевозились дальше на север по волокам и река не арабским купцами, а северными племенами, теми самыми биармами исландских саг. И свозились товары к другому важному торжищу на Севере, в селение, где позднее появились летописные Колмогоры или, может быть, в Пур-Наволок на берегу Северной Двины, где впоследствии на месте древнего биармийскиго святилища вырастет монастырь Святого Михаила Архангела. Почти в одно время с М.Д.Чулковым, задумавшим написать книгу об истории российской торговли , в 1770 году в путешествие по Пермскому краю отправился Николай Петрович Рычков (1746-1784). Находясь на военной службе, капитан Н.П.Рычков принимал участие в экспедиции известного естествоиспытателя, академика П.С.Палласа по Казанской, Оренбургской, Уфимской, Вятской и Пермской губерниям.
106
Побывав в Пермской губернии, Рычков стал считать Чердынь "первенствующим и старейшим из всех селений Перми", хотя это, наверное, было очень смелое заявление, т.к. известно, что до прихода в эти края Стефана Пермского та не упоминалась в русских летописях. При описании Соликамской провинции Рычков, делая выкладки о древностях пермских, отождествил ее, как и предыдущие авторы, с Биармией, в которой "обитали люди чуди, соединенные с некоторыми поколениями славянского народа". В своих "Записках" капитан Рычков уже не говорил так прямо о том, как предыдущий автор, что арабские купцы от Каспийского моря совершали торговые путешествия до Белого моря, он говорит о конечном пункте их поездок - Чердыни" "Придания народные утверждают, что индианцы и персияна, приходя до устья реки Волги, оставя свои корабли, перегружались в такие суда, коими удобные можно пройти вверх по рекам Волге и Каме до города Чердыня. В чем состоял торг между древними народами, наверное, неизвестно; однако можно думать, что индийцы привозили к ним золото, серебро, шелковые товары и т.п.; напротив того, здешние народы продавали им пушной товар, которым они в самой древности изобиловали паче всех других народов", Если же говорить о связях народов северо-востока со среднеазиатскии и восточными странами, то по мнению исследователей, они соуществовали с мифологических времен, с рубежа античного мира и раннего Средневековья. В ту пору существовало два вида основных путей : водный - волжский и сухопутный - караванная дорога через Урал, Сибирь и Центральную Азию. Такие связи подтверждаются археологическими находками.
107.
Более трех столетий назад появились первые сведения о том, что в северной части России и в прибалтийских странах иногда стали обнаруживать клады с монетами древнего Востока. Как они могли оказаться на севере Руси, откуда занесла их нелегкая в такие отдаленные края? У наших летописцев ничего не говорилтся о столь древних временах. История российская начинается, как вы знаете, с пришествия Рюрика со товарищи на новгородскую землю в 862 году, а найденные арабские монеты относятся к периоду не только IX-X столетия, но даже к VII-VIIIвекам.
В 1846 году вышла книга молодого ориенталиста П.С.Соловьева, в которой ученый представил все сведения о найденных в России кладах с арабскими или, как еще называют, куфическими монетами. Долгое время нумизматы прошлых веков больше обращали внимание на римские или римско-византийские монеты и медали, незаслуженно обходя вниманием монеты мусульманских народов. А они все же были интереснее для науки, т.к. давали возможность четко фиксировать определенный период сношения между арабскими странами и теми государствами, где найдены, по одной главной причине. При вступлении на престол каждый новый восточный правитель старался перечеканить монеты своих предшественников, заменяя их новыми с собственным именем и титулом, которые, в свою очередь, быстро вытесняли из обращения прежние.
В европейских странах ученые давно отметили эту особенность куфических монет. Поэтому, например, в Швеции государство с начала XVI века присвоило себе право на все клады, найденные на ее территории и тем самым сохранило их для науки. С 1547 года там начали описывать местонахождение отысканных кладов и их содержание. А в 1775 году ученый Ауривилиус сделал первое перечисление кладов с восточными монетами, открытых в Швеции.
108.
В это время стали поступать сведения из России о подобных находках с серебрянными куфическими монетами. Именно тогда и возник вопрос, каким образом эти монеты появились на севере Европы. По мнению другого шведского ученого, Олофа Тихсена, куфические монеты были занесены в Швецию через Россию путем торговли, и именно посредством русских купцов, торговавших с арабами на берегах Каспийского и Черного морей.
Первое известие о кладе с арабскими монетами, найденном в России, относится к 1785 году. К сожалению, него еще долгое время никто не обращал внимания ни на местонахождение кладов, ни на их содержание. Между тем большая часть кладов выкапывалась и частенько попросту уничтожалась путем переплавки монет в слитки у местных кузнецов, естественно, не оставляя следо для истории. Так, например, на берегу Ладожского озера, в 12 верстах от устья Волхова, был найден клад, оцененный в баснословную для тех лет сумму - более семи тысяч целковых. Подобный по стоимости клад был обнаружен и в Великих Луках. Однако вся эта огромная масса монет из бочонков быстро перекочевала в плавильные тигли.
Начало торговых отношений арабских стран с Северо-Восточной Европой можно определить только по монетам, находимым в кладах на упомянутой территории. Так как самые древние из этих монет принадлежали к концу VII века, то следовательно, утверждал П.С.Соловьев, исторически начало торговых отношений России с Востоком можно отнести к VII столетию, хотя позднее он пересмотрел свою точку зрения, обнаружив клад исключительно из серебряных сасанидских монет V и VI веков. Однако исследователи прошлого столетия высказали мысль, что связи Севера с Востоком имеют более древнюю историю.
109.
Польский ученый С. Пржеворский (1933) датировал начало торговых отношений более ранним временем, заметив, что "торговые связи между Передней Азией и Восточной Европой можно проследить, начиная со второй половины III века до.н.э." Он утверждал, уже в начале нашей эры персидские купцы совершали торговые поездки на Север, за Волгу и Каму, "в районы финно-русских племен, чтобы приобрести там меха". Более того, по его данным, в Пермской губернии (недалеко от Гладенова) были найдены монеты основателя Кушанского государства ( расположенного в верховьях реки Амударьи) - царя Кадфиза I, царствовавшего с 30-х годов до н.э. до 10г. н.э.
Сведения о торговых связях Востока и Севера можно найти в книгах арабских писателей. Арабы описали торговые операции своих современников, соотечественников-купцов, осуществляемых на крайнем северо-востоке Европы, целью которых было приобретение дорогих северных мехов, моржовой кости, соколов-кречетов, янтаря, жемчуга, воска, меда и прочих товаров, которыми была богата северная земля. Для их обмена использовались арабские деньги, что подтвердили позднее искатели подземных кладов. Кроме наличия монет, за все перечисленные товары жителей Севера арабы, персияне и хорезмцы платили традиционными восточными изделиями: драгоценными камнями, бисером, булатными клинками, шелковыми и шерстяными тканями, овощами, пряностями, вином, парчою, а также очень важными для северных зверобоев оружием - гарпунами и баграми, используемыми ими для рыбной и звериной ловли.
В 921 году Аббасидским халифом Муктадиром из Багдада на берега Волги в Булгар для проповедования мусульманской религии был отправлен посол Ахмед ибн-Фадлан ибн-аль-Аббас ибн Рашид ибн Хаммад.
110.
Здесь речь ведется, конечно, не о современной Болгарии а о Булгарском царстве, существовавшем в верховьях Волги в X-XIV веках. Столицей явлался город Булгар, позднее названный Биляром, расположенный в 14 верстах от Казани. По словам арабов, там имели свои складочные места и фактории купцы со всех концов света. Сюда приезжали купцы из Западной Европы, из Скандинавии, из Новгорода и Киева. В особенно большом количестве приезжали сюда восточные купцы. Арабы достигли этого города, вероятней всего, по Волге, поднимаясь по реке против течения.
Естественно, торговые сношения булгар с арабскими купцами не носили постоянный характер, а совершались в одни и теже месяцы, обычно в ленте-осеннее время, когда реки были не покрыты льдом. Вероятно, именно такие периодические встречи северных и восточных купцов, заранее знающих, что они продадут именно тот или иной товар и в определенное время, послужило прообразом будущих крупнейших ярмарок. В то же время справедливей было бы сказать, что все города IX и X веков, тот же Булгар, собственно были не городами в широком понимании этого слова, а носили характер меновых дворов кочевых народов.
В те времена город Булгар являлся самым северным пунктом непосредственной торговли Халифата и крайним пределом путешествия арабов, в том числе проповедника мусульманской религии Ибн-Фадлана. По завершению своего путешествия все виденное и слышанное он изложил своему повелителю в "Донесении Ахмеда ибо-Фадлана, посланника Муктадира к государю славян".
Конечно , стоит сразу отметить, что не все товары, вывозимые из Булгара, были произведены в Волжской Булгарии - те же моржовые клыки, мамонтовая кость Пушнина, другие товары могли быть добыты только на далеом Севере. Поэтому нетрудно предположить, что жители этого царства входили в торговые отношения соседними странами северо-Восток и северо-запада будущей России - Югро, Биармией, Эрзою, Весью, может быть, и Муромой и Мерей.
111.
Известная по древнерусским летописям Югра лежала за Уральским хребтом по обе стороны Оби и простиралась на восток до берегов реки Аян. По свидетельству арабских писателей, волжские булгары в X- XI веках производили меновой обмен с жителями Югорского края в какой-то одной точке Урала, не переходя горный хребет. Они выменивали привозимые ими клинки на шкурки пушных зверей.
Особый интерес вызывает сообщение о северном племени нод названием вису и одноименной стране, о которых поведал арабскому путешественнику царь Булгарии. Наверное, не ошибемся в заявлении, что наша летописная Весь не что иное, как упоминаемая ибн-Фадланом народ и срана Вису. Она распологалась севернее от летописных Муром и Мери ( современная Владимирская и Ростовская области) и граничила на севере с Биармией. Весь также посещалась булгарскими купцами, которые ездили туда на ладьях по Волге и Шексне для закупки мехов. Через эту страну они проникали и в Биармию.
Торговую связь веси с булгарами подтверждают находки арабских монет на берегах Шексны и Мологи близ города Весьегонска в XIX столетии. Торговля с весью была исключительно меновая. Арабы называли ее немой, потому что при совершении торга ни продавец, ни покупатель не видели друг друга в глаза. О такой торговле арабский ученый Закария Казвини (умер в 1283г.) сообщил следующее : "Жители Булгара привозят туда свои товары и торгуют ими. Каждый оставляет свой товар на отведенном для торговли месте, снабжает его свое меткой и уходит. Позднее он возвращается и находит рядом товары, нужные на его родине. Если он доволен ими, то забирает предложенные в обмен предметы и оставляет свои товары; в противном случае он уносит свои товары. При этом продавец и покупатель не видят друг друга".
112.
Чуть позднее автор знаменитого географического трактата под названием "Перечень стран", арабский ученый Абу-л-Фида (около 1300г.) сделал подобное сообщение о немой торговле, но только уже с обитателями берегов Северного Ледовитого океана. О поездках булгарских купцов на Крайний Север упоминает еще один арабский писатель - Ауфи (Xв.).
После сокрушительного поражения волжских булгар от русов князя Святослава и разрушения последними в 969 году Булгара, другим центром арабской торговли становится столица древней Перми - Чердынь. Свидетельством обширной торговли пермяков с арабами служат найденные в Прикамье дорогие урашения из золота и серебра, из драгоценных камней, монеты-подвески, а также знаменитые сасанидские блюда. На территории Пермской области археологами найдено больше половины всех известных в мире иранских серебрянных изделий. Это объясняется тем, что на Ближнем Востоке в VII-VIII веках распространяется мусульманская религия, запрещающая изображать людей и животных. И частенько сасанидские блюда, эти массивные серебряные с позолотой подносы с изображением животных и сцен из жизни царей, в большинстве случаев шли на переплавку. Население же северных областей употребляло сасанидскиек блюда как для уарашения жилищ, так и для культовых целей. Их бережно хранили и передавали по наследству от поколения к поколению.
113.
Стоит отметить главную особенность в восточной торговле с Севером. Рынки, подобно Булгару, кроме пермской Чердыни, в то время существовали на Ладоге (Алдегьюборг), в Холмогорах (Колмогоры) на Северной Двине - столице Биармии, а также на Печоре.
Нахождение на реке Печора кладов с восточными монетами, а также на берегу Северной Двины дают нам возможность предполагать, что волжские булгары, а позднее пермяки торговали с Биармией. Об этом свидетельствует найденные глад в низовьях реки Северной Двины в 1989 году. Около деревни Боры (Приморский района) на одном из дачных участков случайно был обнаружен глиняный кувшкин, в котором находилось около двух тысяч серебрянных монет и более десякта ювелирных изделий. Это теперь самая северная находка арабских монет. Специалисты определили, что нумизматичесая часть клада представлена тремя саманидскими монетами VIII-XI веков, которые могли появиться с Восток, где они чеканились в городах Средней Азии. Основную же массу монет составлют западноевропейские денарии X-XI веков.
В начале 60-х годов пролого столетия в ходе экспедиции в верховьях реки Печоры археологом В.И.Канивецом в береговой пещере под названием Канинская была найдена серебряная монета, копия Драхмы Сасанидчкого царя Варахрама V, правившего в 420-430гг. По определению специалистов, восточная монета принадлежала к одному из типов подражаний драхмам этого царя и чеканена в V-VII веках. Известны всего две точно такие монеты, хранящиеся одна в Британском музее, другая в Эрмитаже. И до 1989 г. ученые считали, что Канинская пещера я вляется самым северным пунктом находом монет сасанидского круга.
114.
Конечно, было бы заманчиво для исследователей сделать предположение, что арабы доходили до берегов Белого моря и Северного Ледовитого океана. Ведь доказано наличие старинного волока Шексна - Кубенское озеро - Северная Двина, а также соущесовование древнейшего пушного рынка в районе современных Холмогор (вспомните скандинавские саги). Более того, имелись другие водные пути на Север. Поднимаясь по Волге, торговцы доходили до впадения Камы, из которой затем по Вишере, Колве и ее притоку Вишерке достигали озера Чусового. Потом из озера по Вогульке поднимались до речки Еловки, здесь выгружали товар и оттуда через горный кряж по названием Печорского волока, длиной до 4 верст, тащили груз до речки Волосницы, впадающей в Печору, и затем плыли к побережью Ледовитого океана.
Еще один путь из Камы шел в начале также по Вишере, Колве, Вишерке, через Чусовое озеро, а затем в речку Березовку до Бухонина волока, тянущегося на 7 верст. По другую сторону волока течет речка Кима, по которой спускались сначала в Вычегду, попадая затем в Северную Двину.
.
продолжение
